Будь с нами!
Присоединяйся к нашему каналу в Телеграме, чтобы не пропустить эксклюзивный контент.
Ольга Козлова, 57-летняя блондинка среднего роста с непозволительно стройной для ее возраста фигурой сидит в маленькой двухкомнатной квартире за деревянным столом, покрытым белой скатертью. С краю стоит небольшой, всегда работающий телевизор, на расстоянии вытянутой руки – сыр (вероятно рокфор), ароматическая свеча и ноутбук. Это моя мама.
С утра до позднего вечера она работает в страховой компании в офисе, а дома смотрит «Игру Престолов». Последний сезон еще не видела, но прочитала все спойлеры, поэтому осуждает и требует от меня посоветовать ей новый сериал.
«Может, "Чернобыль"?» – предлагаю я, пытаясь отогнать от сыра Лакки – вечно активную белую хаски.
«Да что я там в твоей Припяти не видела? Вот как сейчас вспомню, ездила после аварии…»
«ЧТО?!»
«Вот никогда ты меня не слушаешь, я говорила уже!»
Август 1986 года. Мама сходит с поезда и оказывается на платформе ж/д вокзала Мелитополя (1,1 тыс. км от Москвы). Ей 24, несколько лет назад она получила диплом инженера в институте связи и информатики, работает по профессии в Московской городской телефонной сети, а отпуск проводит у Азовского моря.
С ней же на платформе стоят несколько семейных пар среднего и предпенсионного возраста, высокий, светловолосой парень, будто только сделавший химзавивку, и высокая шатенка лет 30.
«Мы с той девушкой, Ирой, сразу подружились, – она говорила, что специально приехала в Украину жениха себе искать, а тут одни пары. А парню – Леше, было только 18 лет, еще учился на стоматолога», — вспоминает мама.
К толпе с чемоданами и рюкзаками подходит высокий седой мужчина приятной наружности лет 50. Кажется, его звали Остап. Он оказался главным экскурсоводом. Чем Остап занимается помимо ведения экскурсий, мама не интересовалась.
«Он нас всех посадил в небольшой автобус и повез в деревню под Мелитополем. Там мы жили в небольших деревянных домиках, их местные жители сдавали. В каждой комнате – по три человека. Зато дешево и сердито», — продолжает она.
Первая неделя отпуска прошла спокойно – иногда с Остапом ездили на экскурсии по Украине, по вечерам пили вино и купались. Одно настораживало маму - в некоторых местах у берега стояли таблички о запрете купания с 16:00 по 20:00.
«Я Остапа спрашиваю – почему нельзя-то? А он говорит «радиация, но все хорошо», и смеется. Я насторожилась, но несильно», — говорит она.
«Вы готовы, дети? – Да, капитан!» - с такой же детской радостью все участники группы, не задумываясь, согласились на предложение Остапа съездить в «тот самый Чернобыль».
«Конечно, все знали об аварии. Но я была уверена, что меня-то радиация точно не коснется. Тогда слово “Чернобыль” для нас звучало как-то отдаленно. Ну взорвалось и взорвалось», — вспоминает мама.
От Мелитополя до Припяти на машине ехать около 850 км. В этот августовский день 1986 года было особенно жарко - чуть больше +30. Мама утверждает, что группа заранее вооружилась бутылками вина, поэтому из дороги запомнилась только остановка в столовой и таблички «Заражено». Никакой защиты на них не было – только летняя одежда.
К семи вечера автобус останавливается в лесной зоне рядом с рекой Припять. Остап выходит с бутылкой вина в одной руке и счетчиком Гейгера – в другой.
Вся экскурсия длится около двух часов – группа гуляет по лесу и делает памятные фото.
«Многие деревья и кусты казались неестественно яркими и свежими, хотя дождя давно не было. Издалека были видны крыши уже заброшенных зданий, не более», — делится впечатлениями мама.
Вдруг на ее руку садится муха – сейчас мама уверяет, что она была размером с половину ладони.
«Да, если встретите мутантов – не пугайтесь», — шутит Остап. Все смеются и начинают искать мутировавших насекомых. Кто-то пытается собирать листья с деревьев – не разрешают. Не найдя ничего более примечательного, туристы просят отвезти их в сам город.
В ответ экскурсовод смотрит на счетчик Гейгера. Через секунду, будто протрезвев, он по-деловому командует: «Все в автобус, экскурсия закончена!». Все ворчат, но сделав на прощанье групповое фото и остановившись закурить, неспешно садятся в автобус.
Через пару месяцев, уже в Москве, мама почувствовала невыносимые боли внизу живота. Тогда же ей позвонили Леша и Ира – парень страдал от аналогичных болей, а Ирина жаловалась на постоянную слабость и головокружение. С жалобами и советами звонили и другие участники экскурсии, но их имен она уже не помнит.
«Диагноз не могли поставить на протяжении десяти дней. Сначала думали, что это аппендицит, а оказалось воспаление придатков», — говорит она.
У Алексея же действительно оказался аппендицит.
«Причем, как стоматолог, он сам себе поставил диагноз и пошел в больницу – хорошо, что не ошибся», — вспоминает мама.
Ирина же оказалась на грани заболевания раком – в ее крови обнаружили повышенное число лейкоцитов. Девушку срочно отправили на переливание крови. Все трое успешно вылечились – правда маме на это потребовалось не менее трех месяцев. О судьбе других участников экскурсии ей неизвестно.
«Представляешь, мне даже рекомендовали забеременеть – сказали, что это лучшая профилактика от воспаления», — вспоминает она.
«Но ты же врачам сказала, что недавно была в Чернобыле?», — возмущаюсь я, а в душе радуюсь, что родилась только через 10 лет.
«Нет, зачем? Обычная экскурсия же, говорю! Никогда ты меня не слушаешь! Только родители сильно ругались, когда узнали».