Будь с нами!
Присоединяйся к нашему каналу в Телеграме, чтобы не пропустить эксклюзивный контент.
«Он великолепный человек. Его designs могут носить люди любого возраста, любого shape, size, height. Он timeless. Я имею вещи, еще, я помню, первый suit, когда мне был 18 лет, my job interview suit; у меня ещё он есть. Просто it’s just fun to remember», - так Зоя Вексельштейн, директор магазина одежды в Канаде, комментировала русскоязычному телеканалу творчество китайско-канадского модельера Саймона Чанга.
Вексельштейн явно не может говорить только на одном языке и с легкостью смешивает русский с английским. С этим феноменом каждый день сталкиваются многие русскоговорящие люди, живущие в США, Канаде, Великобритании и других англоговорящих странах. Этот странный язык уже назвали «рунглиш» - то есть смесь русского и английского. Люди говорят на нем, даже не понимая, как смешно они звучат.
Эмигранты в разных странах вообще часто смешивают свой родной язык с местным. В результате возникает удивительный гибридный диалект, который звучит странно и сбивает с толку непосвященных.
«Одна моя подруга в возрасте 15 лет уехала учиться в Великобританию и через год вернулась совершенно другим человеком», – рассказывает медиа-консультант Виктория, переехавшая из России в Нью-Йорк. «Иногда от нее можно было услышать что-то вроде: “Мне нужна brush для моих волосов”, что грамматически неправильно по-русски, не говоря уже об английском слове “расческа” в середине».
Несколько лет спустя Виктория оказалась на обучении в Великобритании и по иронии судьбы столкнулась с той же проблемой.
«Я начала использовать рунглиш для общения с другими русскоязычными студентами, потому что некоторые понятия в маркетинге, финансах или СМИ легче объяснить с помощью английских слов», - говорит Виктория. «Я постоянно использую оба языка, и мне ужасно сложно быстро переключаться с одного на другой. Когда я говорю с друзьями, я предпочитаю расслабляться и произношу первое, что приходит мне в голову».
Рунглиш появился в США в 1970-х годах, когда началась первая со времен Второй мировой войны волна массовой русскоязычной эмиграции. Южная часть Бруклина, особенно Брайтон-Бич, стала эпицентром смешения русского с английским в США.
«Всю свою жизни я слышал самые разные вариации рунглиша, или “русслиша“», - говорит Александр, бывший разработчик программного обеспечения. Он живет в Бруклине, его семья переехала в США в 1970-х годах. «Как человеку, который знает оба языка, мне нравится эта игра слов и смешение русского и английского в одном предложении».
Вместо того, чтобы сказать «я за рулем», русский в Бруклине может выразиться так: «я драйваю».
«Я впервые услышал рунглиш, когда переехал в Бруклин. Жители этой “маленькой Одессы” создали свой собственный язык, используя русский с сильным одесским акцентом и английские слова. В Брайтоне рунглиш считается крутым», - говорит Катя, студентка Колумбийского университета, родившаяся в Казахстане и живущая в Нью-Йорке почти семь лет.
«Позже, однако, мне сказали, что только малообразованные люди говорят на обоих языках сразу. На Манхэттене от иммигрантов ждут хорошего знания языка и умения грамотно изъясняться как в устной, так и в письменной форме. Сейчас я все реже слышу, чтобы русские, живущие здесь, смешивали языки», - говорит она.
«Однажды я сказала своему другу: "зашерай свою лакейшн со мной [поделись своим местоположением]", и только потом я поняла, как ужасно это прозвучало», - призналась Катя. Однажды ей позвонила мама из Казахстана, и Катя очень озадачила ее, ответив: «Мам, я бизи, перезвоню».
«Я не смешиваю русский и английский, я сразу же переключаюсь с одного на другой, если этого требует тема или обстоятельства», - говорит Игнат Солженицын, сын знаменитого писателя Александра Солженицына.
Игнат родился в России, но вырос уже в Вермонте, а сейчас живет в Нью-Йорке. Именитые родители всячески стремились сделать так, чтобы Игнат хорошо говорил и писал по-русски.
Но это скорее нетипично - за пределами России обучить ребенка русскому требует много времени и усилий. И сейчас все чаще русскоязычные родители в США говорят с детьми на английском, и те только частично понимают русский.
Кроме того, бывают случаи, когда английское слово лучше передает мысль, в то время как русское бывает просто не к месту. «Например, когда речь идет о прогулке по Брайтон-Бич, имеет смысл говорить "бордвок" (boardwalk), а не более привычное для русских "променад". Иначе это будет звучать, как будто вы в чеховской пьесе», – говорит программист Александр.
С другой стороны, Александр считает, что когда есть прекрасные русские эквиваленты, то использование английских слов режет слух – например, если говорят «трэн» вместо «поезд».
Инженер-строитель Лев Межбурд переехал в Нью-Йорк из Санкт-Петербурга в 1989 году и занимается исследованием явления смешения языков уже 30 лет. Межбурд отмечает, что многие жители Брайтон-Бич не являются этническими русскими, многие приезжают из других советских республик: Белоруссии, Украины, Молдавии, Грузии, Узбекистана и других.
«Употребление слов из разных языков в одном предложении для них является привычным явлением, потому что многие выросли в многонациональных советских общинах, где говорили на нескольких языках», - говорит Межбурд. - «Эти люди никогда прежде не говорили на правильном русском, и когда они приехали в США, то привезли с собой свою версию русского языка, а вдобавок к этому стали так же гибко подходить к изучению английского».
Он также напоминает, что элементы «рунглиша» были распространены и в сленге прогрессивной советской молодежи в 1970-х и 80-х годах: часто можно было услышать слова «герла» (девушка) или «флэт» (квартира).
Чем же на самом деле является рунглиш: диалектом или полноценным новым языком?
«Чтобы рунглиш стал самостоятельным языком, он должен содержать в себе оригинальные слова, а также фразы или грамматические конструкции, которые используются только в русско-английском разговоре, пока что я не могу привести в пример ничего подобного», - говорит Александр.
Тем не менее, распространенность смешанного русского с английским, особенно в Бруклине, не уменьшается. В последние годы в Нью-Йорк приезжают все больше эмигрантов из Центральной Азии и Украины, и поэтому этот гибридный русско-английский язык, скорее всего, останется распространенным средством общения среди представителей разных национальностей со всего бывшего Советского Союза.